Ваш браузер устарел. Рекомендуем обновить его до последней версии.

Оцените эту статью:  

 Смотреть лучше, чем читать? Видео на нашем канале в Youtube!

Чаинское восстание. Забытый бунт сибиряков

 

 Среди многих известных событий о сопротивлении жителей СССР сокрушительному гнету коммунистической тирании, восстание в Чаинском районе Томской области упоминается редко.

Виной тому и сильная удаленность места событий от центров цивилизации, и неутешительные его итоги для восставших, и хорошая работа местных органов власти, сумевших провести, а затем умело скрыть кровавую баню, которою устроили переселенцам работники органов.

Тем ни менее, правда всплыла на поверхность уже в период начала разложения советской страны, благо были еще живы очевидцы событий, а также началась волна гласности, пробудившая тех, у кого сохранилось желании добиться правды и справедливости. Благодаря этому, мы можем узнать, что далеко не всегда, население страны советов, шло на верную смерть со скотской покорностью и непротивлением, достойными куда лучшего применения и насколько жестока и коварна была система власти в нашей стране.

И пусть, российская история не пестрит успешными историями народных бунтов, Чаинское восстание заслуживает памяти о себе, как о событии, когда голодные, безоружные, сломленные, доведенные до крайней черты, своими же соотечественниками, люди взялись за оружие.

Хотя правильнее сказать, что и оружия у них не было…

Начало

Итак, к началу 30-х годов почти 40 000 человек, из разных частей СССР было перемещено в необжитую ранее тайгу Томской области.

Значительную часть ссыльных составили жители Украины, Молдавии, а также «кулаки» из Кемеровской области, Забайкалья и Алтая.

Еще в советское время была известная поговорка: «Бог создал Крым, а черт — Нарым».

Эта территория совершенно необжитая, глухая. В этих местах находятся самые большие топи во всем мире — Васюганские болота. Сбежать оттуда очень сложно, тот же самый ГУЛАГ, только без колючей проволоки. Выжить в кишащей гнусом тайге, или в ледяных степях, где на сотни километров никого вокруг, мало кому удавалось.

Уже в самом начале пути, уцелеть стало непростой задачей, когда переполненные баржи со спецконтингентом, плыли по Оби и её притокам вверх, к угрюмым и холодным таежным лесам.

 

 

Скученность, плохое питание, аварии барж на мелководье, насилие со стороны конвоя и отдельных групп спецконтингента приводили к многочисленным жертвам.

И плавучие суда оставляли за собой щедрый след из выброшенных за борт или оставленных на берегу трупов, наиболее беззащитных ссыльных: больных, детей и стариков.
Известны случаи, когда часть людей с барж оставляли на островах, чтобы судно не затонуло или умышленно, чтобы не кормить лишних, а затем поднимавшаяся вода топила оставшихся, или когда о снабжении людей высаженных на острове забывали, как на Острове людоедов на Оби.

Зимой же, когда реки замерзали, а сорокаградусные морозы сковывали всякое сообщение тысячные колонны ссыльных с узлами, ребятишками и стариками, сотни километров пешком шли от железнодорожной станции в Томске, почти наверняка не доходя до цели.
Когда крестьян высаживали на берегу, где ничего не было, людям приходилось где-то ночевать. Копали землянки, норы, зачастую голыми руками.
Если крестьяне, которых переселяли осенью, выживали, то на следующий год они строили бараки. По рассказам тех, кто пережил ссылку, условия там были ужасные. Например, на одного репрессированного жильца приходилось менее 0,5 м2 жилья. Часто умирали с голоду, хотя рядом была тайга.

 

 

Это неудивительно, так как много людей, из числа репрессированных, были не готовы к жизни в лесополосе, не знающие местных особенностей.

Людей бросили на произвол судьбы, и они выживали, как могли. Порой доходило до каннибализма.
С зимы 1930 года поток стал еще более интенсивным, когда Политбюро утвердило постановление ЦК ВКП(б) «О темпе коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству», также список актов легализующих всемерную поддержку ликвидации кулачества, как класса.

Будущий Сиблаг, как бизнес-единица в тогдашней системе управления государством, имел свою специализацию: юг Томской и Кемеровская область была зоной добычи рудных ископаемых, а вот за лесозаготовку отвечали северные территории Томской области, в том числе и Чаинский район, почти безлюдный на тот момент.
Сюда, в непролазную тайгу и полные гнуса топи, и стали гнать раскулаченных, они получали статус спецпереселенцев и расселялись на совершенно необжитые места. Сооружали шалаши, землянки (потом в них многим пришлось зимовать) корчевали тайгу под пашню и сенокосы, валили лес, строили бараки и конечно, жилье для работников комендатуры – это в первую очередь. Не хватало пил топоров, лопат, иные семьи не имели в своем быту даже ножей. Возле каждого такого поселка сразу же возникали и быстро разрастались кладбища. В считанные месяцы до половины жителей оказались на них.

Местная комендатура была фактическим хозяином и рабовладельцем для проживавших здесь людей, потому творила все мылимые виды притеснений и эксплуатации.

Население, занятое на лесозаготовках в пользу государства, находилось в положении домашнего скота: работающим спецпереселенцам выдавали в день 800 граммов некачественного хлеба и один – два раза ( но никогда три ) мучной болтушки, в которой изредка попадался кусочек конины.

Картошки, крупы, овощей или чего- нибудь другого не было совершенно. Этот паек получали лишь выполнившие норму, при невыполнении хлеба давали 400-600 граммов. Для того, чтобы, к примеру, плотнику выполнить норму, надо было за световой день окантовать с четырех сторон сорок, иногда пятьдесят метров бревен. Неработающим паек выдавался на месяц: восемь килограмм муки и два килограмма соленой рыбы. Баланда не полагалась.
Крайне плохо снабжение из Томска, по причине удаленности и повального воровства, на каждом этапе логистической цепочки, приводило к тому, что до заключенных часто не доходило совершенно ничего, даже корчевание леса для выполнения нормы, чтобы получить пайку и избежать побоев охраны, выполнялось голыми руками!
Так как инструмент представлял немалую ценность и исчезал в процессе пересылки.

Голод, тяжелейшие условия труда, сибирский климат со смертельными морозами зимой и не менее опасным таежным гнусом из комаров и клещей летом, произвол комендатуры, условия концлагеря, ежедневная смерть товарищей и детей, все это привело к бунту людей против методично убивавшей их власти-садиста.

Чаинское восстание, крупнейшее в Западной Сибири восстание спецпереселенцев, произошло в июле 1931 года на территории Парбигской комендатуры Нарымского края — ныне Чаинский и Бакчарский районы Томской области. В нем принимало участие почти полторы тысячи поселенцев.

 

Бунт обреченных на смерть

«Вдохновителем и руководителем этого дела – говорится в обвинительном заключении - явился высланный кулак из г. Ленинска, бывший владелец кирпичных заводов Усков Георгий Егорович, ближайшим помощником его был тоже владелец кирпичных заводов Медведев Андрей Иванович». В материалах больше никаких данных об этих людях нет. И о том, кто они были на самом деле – заводчики или крестьяне, мы скорее всего, узнать никогда не сможем.

Большинство же участников восстания были неграмотными и ставили отпечаток пальца, вместо подписи на документах.

В материалах уголовного дела сообщается:

Усков вел беседы о тяжелой жизни спецпереселенцев, малой пайке и т.д, а 3 июля устроил полулегальное собрание кулаков Ленинского района, на которое были приглашены представители других районов, как то : Прокопьевского, Тальнинского, Кузнецовского и др., расселенных по соседству с Ленинским, под предлогом обсуждения вопроса посылки в Край с ходатайством о прибавке пайка спецпереселенцев.
На этом собрании Усков в своей речи присутствующим говорил, что нас, спецпереселенцев, в скором времени ожидает голодная смерть, так как на главной базе в Бакчаре для снабжения спецпереселенцев продовольствия осталось на несколько дней, а поэтому нужно посылать делегатов в Край, просить прибавки пайка, если же Край нам откажет в ходатайстве, то нам нужно в защиту себя что-то предпринимать».


По плану восстания, предполагалось «сформировать отряд из спецпереселенцев Горно -Шорского, Прокопьевского, Кузнецкого и Ленинского районов, двинуться на Бакчар, захватить продовольственную базу и дальше идти на райцентр Подгорное, на Красный Яр и Галкинский комбинат. Там крестьяне должны были захватить транспорт, продовольствие, оружие и повести наступление на крупное село Парабель, захватить пароходы и двигаться на Новосибирск.

При этом, властям было известно о собраниях и готовящемся бунте, даже переброску силовых частей они начали еще до выступления!

Для подавления восстания, из Томска и Новосибирска были срочно отправлены отряды ОГПУ и милиции, буквально три недели назад, до описываемых событий утопившие в крови Чумаковское крестьянское восстание в соседнем Новосибирске, которое, к слову проходило под лозунгом «Долой коммунизм, да здравствует вольная торговля, свободный труд и право на землю»

О нелегальных собраниях властям также было известно. Ушли сообщения в Колпашево и в Томск, за сотни километров подтягивались в Подгорное вооруженные партийные отряды из Кривошеина, Колпашева. Создается впечатление, что была сознательно допущена эта ситуация, чтобы провести показательную казнь.

 

 

Из Томска перебрасывался кавалерийский отряд милиции с пулеметами.
О готовящейся расправе стало известно спецпереселенцам, и они решили выступить 29 июля, раньше, чем намечалось.

Из обвинительного заключения: « 29 июля, около 100 человек, часть вооруженных, под руководством Ускова группа двинулась на пос. Орловку для ареста и разоружения комендатуры. Получили отпор, потеряв трех кулаков убитыми, со стороны комендатуры убит один вахтер. Так прошел первый из четырех дней кровавой трагедии. Как указывается в документе восстание проходило под лозунгом - « Долой коммунизм, да здравствует вольная торговля, свободный труд и право на землю. Соввласти быть не должно, а должно быть учредительное собрание и выбор президента».
Один из участников тех далеких событий утверждает, что в селе Бундюр висел лозунг: «Долой коммунистов, да здравствует Советская власть!»

Как бы там ни было на самом деле, начавшись как голодный бунт, восстание обрело и политическую окраску, в его лозунгах выразилось отношение повстанцев к человеконенавистнической большевистской политике тех лет.
30 июля повстанцы повели наступление на село Бакчар. Потеряв трех человек убитыми, в том числе одного из командиров - Колмагорова Николая, отошли в поселок Истоминский, откуда выступили на село Высокий Яр.
Неподалеку от Высокого Яра разведка восставших столкнулась с разведкой отряда активистов и, потеряв одного раненым, отступила в село Крыловку.
Из числа активистов был убит председатель Высокоярского сельсовета, член партии Паздрин. Обвинительное заключение утверждает, что 30 июля восстанием было охвачено все «кулачество» Парбигской комендатуры.

На самом деле в нем приняли участие ссыльные из населенных пунктов, расположенных между селами Высокий Яр – Крыловка - Бундюр : Веселый, Комарово, Красноярка, Озерный, Истоминский, Болотовка – и других ( большинства из этих поселков сейчас нет).
31 июля в Крыловке повстанцы разбились по взводам и , как утверждается в документе, численностью до 1.000 человек заняли Высокий Яр. Разгромив потребительскую лавку, выступили на Бакчар. Через два километра их встретил отряд сельактива.
Потеряв убитыми около 20 человек, повстанцы отступили в Крыловку.
К этому времени к району восстания уже подошел сводный отряд под общим руководством начальника Томского оперативного сектора ОГПУ Плахова.
Утром 1 августа он занял Бундюр, освободив 8 арестованных работников комендатуры.
Следует отметить, что восставшим ставились в вину расстрелы работников комендатуры, однако ни одного конкретного факта в обвинительном заключении не приводится.

А вот факт, что работники комендатуры в Бундюре хотя и были арестованы, но жизни не лишены , налицо. Этим же августовским утром отряд Плахова выступил на Крыловку, где находились главные силы повстанцев.

Из обвинительного заключения:
«Утром 1 августа в пос.Крыловка, в момент устроенного Усковым совещания штаба, был нанесен решительный удар по повстанцам».
Владимир МИРОШНИКОВ:
«Очевидцы рассказывают, что конница гнала людей по полю. Кто не мог убежать, рубили на ходу. Оставшихся мужчин согнали к яме, заставили её выкопать вручную. Яма приблизительно 4 на 4 метра. Выстроили 120 человек, и каждому второму - пулю в затылок»

В материалах дела имеется два постановления о взятии под стражу участников восстания - первое от 19 августа на 60 человек, второе от 28 августа еще на 84. Всего таким образом, было арестовано 144 человека, тогда как в итоговом документе следствия указано 135, столько же на обложке дела. Может быть разобрались и выпустили 9 человек? Нет, этого, к сожалению не произошло.
В третьем томе дела, который является приложением к следственным материалам, подшиты медицинские справки – несколько строчек на маленьких клочках тетрадных листов. Из них следует, что часть подследственных умерла в Томской тюрьме от поноса, сыпного тифа и воспаления легких. Если это так, то нетрудно представить, в каких условия они содержались. Но еще арестованные могли умереть и от побоев, ведь в каждой справке почему-то написано: « Вскрытие не производилось в связи с отсутствием необходимости»

Всем подследственным было предъявлено одинаковое обвинение
"… в преступлении, предусмотренном ст. 58-2, выразившемся в том, что они принимали активное участие с оружием в руках в кулацко-бандитском вооруженном восстании против Советской власти в Чаинском районе."
Обвинительное заключение по уголовному делу было составлено 29 сентября 1931 года. 27 октября материалы дела рассмотрела в Новосибирске особая тройка полномочного представительства ОГПУ по Западно-Сибирскому краю. Приговорены к 10 годам исправительно- трудовых лагерей 9 человек, к 5 - 40 человек, к 3 - 5 человек, остальные - к 5 годам лишения свободы условно со ссылкой на Север. Приговоренных к ИТЛ отправили в Мариинский концлагерь Сиблага. Куда были отправлены спецпереселенцы, приговоренные к ссылке, неизвестно, но то, что не в Чаинский район, это точно.

 

 

В одной из сопроводительных на этапирование упоминается Белбалтканал.

Учитывая, что восставшие были плохо вооружены, на 1500 человек было изъято лишь 10 винтовок, говорить о даже приблизительном равенстве сил, не приходится и итог восстания был закономерен.

В самом селе Бакчар, сейчас есть стадион имени Хомутского. Вот уже без малого шестьдесят лет официальная версия утверждает, что землемер Галкинской участковой комендатуры, член ВКП(б) П. Хомутский в июле 1931 г был тяжело ранен во время подавления «кулацкого» мятежа и вскоре умер.

Как и подобало в таких случаях, его с митингом и винтовочными залпами похоронили на площади, напротив участковой комендатуры. Над гробом соратники поклялись, несмотря на происки кулачья, продолжить строительство новой жизни.
Ну а по народной версии, совсем в духе «Приключений солдата Ивана Чонкина», писателя Войновича, Хомутский был обстрелян ночью своими же, по ошибке. Был ранен, за что удостоен памяти, а его напарник, которого в стычке убили, был из ссыльных, потому остался безвестным.

До 50-х годов в Нарымский край продолжали ссылать советских граждан, всего порядка 400 000 человек прибыло в регион за период пика репрессивной политки. Участники же Чаинского восстания, фигурируют и далее, как среди контингента других лагерей, так и среди солдат Второй мировой войны, участвуя во всех чудовищных процессах, выпавших на долю несчастного поколения, родившегося в начале 20-века…

Видео об истории мира на нашем канале в Youtube