Ваш браузер устарел. Рекомендуем обновить его до последней версии.

Оцените эту статью:  

 Смотреть лучше, чем читать? Видео на нашем канале в Youtube!

Сибирские охотники на людей
времен ее колонизации

 

Суровость сибирских краев сложно недооценить. Однако богатства Сибири были хорошим стимулом для приезда туда разных людей, но объединенных общим свойством - предприимчивость.
Кто-то мыл золото, кто-то добывал пушинину, торговал с Китаем, грабил скифские курганы...
А кто-то сделал бизнес на поиске беглых людей, которые шли в Россию с каторги, казенных приисков или острогов.

Широко прогремела история про сибирских «горбачей», которые летом нанимали работников из беглых и ссыльных. Когда приходилось рассчитываться, хозяин его убивал, забирал всю выручку обратно и искал нового работника. Об этом явлении XVII-XIX веков сохранилось много документов и даже журнальные статьи.
 

Сибирская каторга не всегда была легким отпуском, как для Ленина в Красноярском крае, где он обеспечивался мясом, фруктами и свежей прессой. Для простого крестьянина, провинившегося солдата и даже мелкого служащего она значила клеймо каленым железом на лоб, либо вырванные ноздри и рабский труд там, где живут очень недолго.

Сибирский тракт от Урала до Читы

Сибирский тракт от Урала до Читы

Выбирая между смертью в неволе, с кайлом в руках и смертью на воле в бегах, многие находили второй вариант более гуманным. К тому же, каторжане охранялись плохо, обычно списанными в запас старыми солдатами, да и куда им бежать... На тысячи верст вокруг Сибирь.

Сибиряки слыли людьми жестокими и суровыми. Вместо цветов у изб - глухой забор, вместо заваленки с бабушками - цепные псы.
Как писали тогда:
Увеличьте этот приговор на несколько градусов, и получится Восточная Сибирь, где от Иркутска до Благовещенска только и видишь, что «каменные души» и «все степени злодейства», где, например, в Благовещенске (на Амуре) нам говорят о трезвых, честных и деятельных молоканах: «это самые негодные и коварные люди».

Тяжелый быт, ледяной климат, плохие урожаи и недоедание быстро ожесточали людей. К тому же, распространенное среди коренных сибиряков людоедство, не способствовало смягчению нравов.
Многие обеспеченные сибиряки днем были хозяевами торговых лавок или старателями, а по ночам сидели а засадах у торговых путей с кистенями или ружьями, где ковался истинный источник богатства.

 

Мало того, что украдут из огорода все съедобное: насмех еще у какой-нибудь несчастной старухи повыдергивают капусту и развесят ее по тыну. Спрашивается, что к этому побуждает? Да привычка к злобе; и обыкновенно подобная гадость возбуждает не преследование виновных, а всеобщее злорадство. Здесь все рады несчастью ближнего и только и глядят «по окнам», чтобы поживиться. Во время пожаров, например, всегда идет отчаянный грабеж. Горит и почти выгорает весь Иркутск, пожарище представляется каким-то адом; среди этого страшного бедствия, казалось, должны бы были заглохнуть все похоти и дикие инстинкты, а сибиряки бросаются на грабеж. «Грабеж и воровство, — говорит местная газета, — были почти у всех погорельцев» (Газета «Сибирь» 1879, №30).

Жажда наживы и общая жестокость обращались против самых бессильных - беглых каторжан. За их поимку полагалась премия, часто неважно живого или мертвого. Но и пойманный живым беглый был неплохим товаром сам по себе: можно продать киргизам в рабство или заставить работать на себя.
Для многих семей, охота на беглых, которых называли тут горбачами, стала главной статьей дохода.

Русским писателям, заезжавшим в Сибирь, удалось вытащить на божий свет множество вопиющих фактов о зверском обращении сибиряка с бродягой, носящим страдальческое и чисто мученическое имя «горбача», т.е. человека, горем и нуждой сгорбленного до земли.

Бродяги эти, за известными исключениями, никому не делают вреда и, замученные голодом и нуждой, думают об одном, как бы скорее пробраться «домой», — дорогой занимаются всякими работами, а сибиряки режут их и грабят.

Богатые сибирские купцы слыли людьми жадными до крайности: наемного работника берут только летом, а зимой гонят прочь, когда нет работы, плату всегда приуменьшают и задерживают, а если отдают, то к празднику у кабака, чтобы работник пропил ее и желательно с самим хозяином. Не выносит когда работник делает что-то не на пределе своих сил: все выполнять надо бегом, с максимальной сноровкой, чтобы ни минуты отдыха!
А уж с беглыми людьми, готовыми на все лишь бы получить корку хлеба и не сдали в острог, можно было поступать как вздумается!

Иногда сибиряки, хотя и дают плату бродяге, но вслед за тем едут по дороге за ним и в лесу обирают его или убивают.
«Сибиряк, — откровенно рассказывал бродяга, — только и норовит, чтоб тебя обокрасть, а украдь у него хоть топор, он не спустит, — в такой азарт воидет: «эй, седлай кобылу, бери винтовку!» Заторопится, запутается. Сейчас в погоню, и от него не уйдешь; 200 верст будет гнаться и уж нагонит.
Он выследит, все тропинки и лесу объедет, где ты прошел, заметит: сук, шишка лежат не так, как вчера, уж он видит. Теперь довольно ему только раз взглянуть на человека — упомнит, в чем он проходил, каков собой, какие приметы, и через месяц узнает.

За белку пять копеек дают, а за горбача и полтину! - так шутили сибирские охотники, про ценность жизни беглых, потому особо ее и не соблюдали.
Писатель Максимом приводил рассказ, о казаке жившем в Томской губернии, который охотно нанимал беглых, платил за работу, кормил и поил, а когда они уходили, то шел по следу и после того как они уходили от другого "работодателя", выслеживал и убивал,возвращая свои деньги с прибылью.

 

Охота на бродяг — не случайность какая-нибудь, а укоренившееся зло, к которому сибиряк привыкает с детства. Крестьянский мальчик вместо того, чтоб по-своему наслаждаться жизнию, смотрит уже разбойником, и, между прочим, просит отца убить бродягу из винтовки, чтоб посмотреть, как горбун будет на горбе вертеться!..
«Где мужчины?» — спрашивал один проезжий у бабы, случайно остановившись в одной избе по красноярскому тракту. «На горбачей пошли! — спокойно объяснила баба и затем прибавила: — Вчера ходили, промыслили только одного, да бедного: поживились лопатинкой одной, а в прошлом году у одного нашли под стелькой 50 рублев» (М а к с и м о в, I, 204)

От Томска до Читы образовались целые деревни жившие только охотой на горбачей.

Таков был Битков, живший и промышлявший на Ангаре, Романов — в Фингуле, Заворота — в Енисейской губернии, и еще какой-то Волков. Романов, например, выезжал за деревню и ложился в колки поджидать бродяг и стрелять проходящих по дороге. Битков стрелял с берега плывших по реке.
Подобным образом промышляли какие-то два брата по Бирюсе, и, говорят, бывали такие сибиряки, которые убивали в свою жизнь по шестидесяти, по девяносто и более бродяг («Дело» 1868, XI, 45, 107, 113) ...В Томской губернии известен был мужик Парамоныч, всю жизнь занимавшийся истреблением бродяг и закончивший свою участь тем, что один бродяга нахлобучил ему на голову раскаленный медный котел («Русский мир, 1860,17).

Сибиряки, остяки, киргизы - все преследовали бродяг. Лишь староверы не причиняли им зла, но и не помогали, не вмешиваясь в происходящее.
Авторы из России пишут, что русский тип исчез во многих сибиряках совсем: внешне это темноволосые люди с широкими и плоскими лицами, а вместо русской смиренности у них дикая лихость, бешеная жажда наживы и готовность идти на любой преступление.

Многие богатые сибиряки, скопившие сотни тысяч рублей, содержат десятки беглых, исправно наживаясь на их беде. Но когда узнают что к ним едут розыскники, то тотчас рассылает всех своих рабов по разным углам, якобы для работы.
А затем по одиночке убивает.
Иные из бурят, подобно сибирякам, даже целью жизни своей поставляют охоту за горбачами. Звери эти отыскивают свою жертву по огоньку, по костру. Засветился такой огонек в стороне, далеко от жилого места, бурят налетает, — выстрелом кладет одного; на всем лошадином скаку еще раз заряжает винтовку, кладет другого и затем третьего, если этот не успел бежать.
Еще злее бурятов — карымы, крещеные инородцы. Про одного такого «мужика из карымов» рассказывали: «Увидите его — прячьтесь скорей: человек этот сердца не имеет и пощады не ведает».

В 1870-х годах почти по всей Сибири шла отчаянная ловля бродяг, так как крестьянам было объявлено от начальства, что им за каждого пойманного бродягу будут платить 3 рубля, и платили.
Поэтому среди поселенцев и сибиряков сейчас явились особые ловцы бродяг, и один из таких считал на своей совести 100 человек, из которых меньшая половина была им перевязана и представлена живыми, остальная, большая половина, была перебита и ограблена... В Забайкалье известен был некто Грудинкин, который, по представлению начальства, имел за поимку ста беглых золотую медаль на шее...

Видео об истории мира на нашем канале в Youtube